Они сражались за Родину!

Все в тебе – и суд, и милосердие,
Беспристрастье и страстей пора.
Все в тебе – и слава, и бесславие,
Русская история моя.

Хочу рассказать о мужчинах нашего рода: Пилипченко и Ермаченко. Он берет свое начало из самого сердца России: Орловщина, Смоленщина, Киевская Русь. Наши прадеды испокон веков были воинами и землепашцами – защитниками Отечества и его кормильцами.

…На Орловском скакуне

Мой прадед, Павел Сысоев, воевал еще в Первую мировую войну. Красавец-кавалерист, он проехал по Берлину на Орловском скакуне. Был грамотным, много повидавшим, трудолюбивым, но сомневавшимся человеком. Такие люди всегда привлекают к себе внимание. А чтобы не сомневался, в годы коллективизации попал под репрессии. Его дом разорили, а прадеда отправили строить Беломорканал. Там, по колена в ледяной воде, он пересматривал свои убеждения.
Тем временем прабабушка ходила по окрестным деревням, собирала милостыню, чтобы трое ее детей не умерли с голоду.

Проявив геройство и мужество…

Потом был 41-й год. На фронт ушел мой дед, Платон Сидорович Ермаченко.
«В бою за социалистическую Родину, верный воинской присяге, проявив геройство и мужество, был убит 4 февраля 1944 года, неподалеку от города Витебск». Он похоронен там, откуда когда-то переселились его предки в поисках земли и лучшей доли.
Ему было 40 лет, пятеро его детей остались без отца. Как выросли эти дети, знает только Бог.
На фотографии дед Платон держит на руках самого маленького сына, Леонида. Он не помнил отца, но, когда вырос, закончил НЭТИ, съездил в Витебск и нашел его могилу.
Мы бережно храним старую фотографию и конверт, что пришел с фронта в 1944 году.

Не жалели себя

Моя мама Анна Платоновна Пилипченко, урожденная Ермаченко, была в семье старшей. Она окончила педучилище в Новосибирске и работала учительницей в селе Новый Порос. Дед Платон очень ею гордился. Как-то на конверте подписал: «Получить Анне Платоновне Ермаченко, учительнице». Они с сестрой Зиной выросли без матери: моя родная бабушка умерла в холодной сибирской деревне от тифа. Ей было всего 27 лет.
Анна Платоновна награждена медалью за трудовое отличие в годы войны. Она и другие молоденькие учительницы вели по 2-3 класса одновременно. Учили смышленых деревенских ребятишек грамоте, не жалея себя.
Замуж она вышла за Алексея Савельевича Пилипченко. Он израненный пришел с фронта и работал в этой же школе. Преподавал математику. На первые свои две зарплаты они купили маме валенки. Отец говорил: «Это была даже не бедность. Это была нищета».
Их первенец умер, заболев какой-то простой детской болезнью. Не было врачей, не было денег, не было лекарств. Война. Но стране нужны были грамотные люди, и учителя работали, ничего не требуя.

Шансов выжить – было мало

Иван Сидорович Ермаченко ушел на фронт в 1941-м году. Он был простым пехотинцем, попал в окружение. Плен. Застрелиться было не из чего. У пехоты револьвера не было. Он очень старался не вспоминать пережитое. Только говорил, что русских, белорусов и коммунистов уничтожали особенно жестоко. Безжалостно били, не кормили, травили собаками и не давали быстро умереть.
Перед войной Советский Союз по какой-то причине не вошел в состав общества «Красный крест». «Всем военнопленным, кроме нас, – говорил Иван, – приходили посылки от этой организации с едой и лекарствами. А нам – нет». Конечно, с ними делились и поляки, и французы. Но выжить в Освенциме, будучи русским, шансов было мало. Люди умирали каждый день от голода и холода. Наш Иван был от роду очень крепким, здоровым, красивым славянским мужиком. Сотни раз проклинал он свое крепкое здоровье, много раз подбирался к колючей проволоке, по которой шел электрический ток. Но специально обученные немецкие овчарки отгоняли от нее, не давая быстро умереть.

Когда Освенцим освободили, солдат вынес Ивана на руках, ходить он уже не мог.
Иван выжил: волосы отрасли, зубы ему вставили. Только душу вылечить было невозможно. И я, будучи еще не очень взрослой, удивлялась, почему этот такой большой дяденька плачет в День Победы и теряет сознание, когда услышит немецкую речь.

На фронт не взяли – вырастил сыновей

Третий брат – Тимофей Сидорович Ермаченко – был самым старшим в роду. Его на фронт не взяли по возрасту. Зато он вырастил двоих сыновей. Младший из них, Борис Тимофеевич, был летчиком. И, хотя авиация была уже гражданская, все мы им очень гордились.

Выжили

В роду папы тоже было три брата: Даниил, Яков, Алексей. Все ушли на фронт.
Отец бился под Смоленском. Был танкистом и очень метко стрелял. Однажды бои шли в тылу противника. Танк подбили, он загорелся. Тот, кто видел, как горит железо и как горит земля, поймет, что это значит. Командир танка и отец смогли выбраться из этого ада. Уходили из окружения на нейтральную полосу. У отца были перебиты ноги и обожжена спина. Командир нес его на себе. Не бросил. Отец говорил: «Брось меня. У меня есть патрон для себя». Командир ответил: «Умирать будем вместе».
Они смоги выбраться из окружения. Ползли по ночам, покалеченные, обожженные. Но молодой организм запрограммирован на жизнь. Они выжили.

«Важно не КЕМ, а КАКИМИ вы станете»

После госпиталей отец пришел в школу. Работал учителем математики, директором школы, заочно учился, растил детей. Прожил долгую тяжелую жизнь и умирал тяжело в сорокоградусные морозы. А, когда я давилась слезами, видя, как ему тяжело, говорил: «Не плачь. Ничего. Заживет».
Еще он любил говорить, что весь 20 век у него, как на ладонях. Не прочитанный. Пережитый.
Всю свою жизнь мои родители готовили достойную смену тому поколению, что погибли на фронте или вернулись инвалидами. Они очень гордились своими учениками и любили их. Отец часто повторял: «Мне не важно, кем вы станете. Мне важно, какими вы станете». Потому что учитель не только учит грамоте. Он формирует сознание молодого человека.
У меня есть фотография, где отец и его любимый класс стоят у стены Брестской крепости. Он возил их в Брест на экскурсию. Такие простые, умные, красивые лица его учеников! Все выросли, получили хорошее образование, не забыли своих учителей и свою школу.
…Брест. Он первым принял на себя удар фашистов. Один мой знакомый офицер как-то сказал: «Тот, кто не воевал в 41-ом, тот не видел войны».
Теперь Брестская крепость – мемориал. Страшно представить, что творилось там 22 июня 1941-го. Ведь всегда у нас все вдруг. Есть легенда, что если ночью выключить подсветку на территории крепости, то видны маленькие трепещущие огоньки и звездочки. Говорят, это души погибших защитников крепости. Они никуда не улетают и их очень много.

Отказался от брони и ушёл на фронт

Вторым из рода Пилипченко ушел на фронт Даниил Савельевич 1912 года рождения. Был строителем-железнодорожником. Строил Транс-Азиатскую железную дорогу (Туркестанскую). У него была бронь. Когда узнал, что его младшего любимого брата искалечили фашисты, отказался от брони и ушел на фронт, мстить за брата. В мае 1942 года тяжелораненный, со своим взводом стрелков-пулеметчиков, сутки удерживал противника, за что был награжден орденом Красной Звезды.
Я очень мало о нем знаю. Но воевал он ожесточенно – это видно по наградам.

В авиационном полку

Третий брат, Яков Савельевич, служил в авиационном полку на Дальнем Востоке. Гонял самураев. Японцы рвали на части наши острова. Мечтали под шумок прибрать к рукам наш Дальний Восток.
Вернулся с фронта в 1946 году. Жил в Красноярском крае. Строил город Канск-Енисейский.

Ни забыть, ни простить не имеем права

У обеих моих бабушек сыновья один за другим уходили на фронт. Матери, у которых и сейчас сыновья на фронте, знают что это значит. Обе бабушки в годы войны, будучи еще молодыми, красивыми русскими женщинами, вдруг превратились в сухоньких маленьких старушек. Со страхом и надеждой они ждали вестей с фронта. Работали, не покладая рук, в поле или у станков. А по ночам, уложив малых детей, горько плакали.
27 миллионов погибших: слишком дорогой ценой досталась нам Победа. Мы обязаны это помнить. Ни забыть, ни простить мы не имеем права.

А потом был Афган

…И на войну пошел Василий Григорьевич Пилипченко. Наш маленький Васятка. Он был десантником.
15 февраля 1989 года в Термезе я видела вывод наших войск из Афганистана. Всю ночь с 14 на 15 февраля Термез не спал. Ждали афганцев: родные, друзья, местные жители, дети, священники. И, когда на мосту появились наши танки, все замерли. А парни сидели на броне десятками – кричали, смеялись, махали руками и… плакали.
Впрочем, плакали все. Потом прыгали с брони и целовали свою землю. Молодые, живые. На последнем танке сидел их генерал Громов и медсестра. Все!
Ничего в этом мире не проходит бесследно. Васятки давно уже нет…

Любили жизнь

Те, кто прошел дорогами войны, не любили говорить о своих подвигах. Все, кто вернулись домой, очень любили жизнь, работали, растили детей. 9 Мая пели, плясали, выпивали и… плакали.

Татьяна Алексеевна Пилипченко