«Я лётчиком буду!»: житель Мошковского района нашёл могилу брата-фронтовика, спустя десятилетия после войны

Нередко в жизни человека есть место незаконченному делу. Причем исход его, иной раз, зависит, прежде всего, от обстоятельств. Был такой гештальт и в судьбе Владимира Власовича Ляховки из Кайлов. Умирая, мама Анна Тимофеевна, попросила его: «Вовка, найди могилу старшего брата Николая…». Куда только не писал Владимир Власович многочисленные запросы – информации никакой.

Мурашки по телу побежали, когда в очередном ответе на запрос прочел, где похоронен брат. Сразу запланировал поездку на могилку Николая с детьми и внуками. А потом ночами не спал – волновался по поводу предстоящей поездки.

…Николай родился в 1926 году, рос послушным и очень смышленым мальчуганом. На него нарадоваться не могли не только родители, но и односельчане. Парнишка был ответственным и очень добрым. Помогал родителям по хозяйству, при этом научился хорошо рисовать, играть на балалайке, в школе учился только на четверки и пятерки. Много читал, а потом рассказывал истории друзьям, которые приходили к ним в гости и засиживались допоздна, с интересом слушая Николая. Любил парень рыбалку и охоту, был добытчиком в семье.

Начальная школа тогда находилась в Кайлах, а старшие классы ребята заканчивали в Елтышево. Классы тогда были большими, это видно на общей фотографии, с которой потом Владимир Власович сделал портрет брата для «Бессмертного полка».

15 лет было Николаю, когда началась война. Отца Власа Лукича сразу забрали на фронт. Он подвозил на передовую снаряды. Несколько машин, на которых он работал, враг разбомбил. «Бывало, вижу самолет фашистский летит, быстро выпрыгиваю из машины, и через секунду полуторка моя уже полыхает, шинель вся в дырках, а я – хоть бы что!», – вспоминал отец после войны. Ранения у него все же были, но не опасные для жизни.

Друзья Николая в разговорах не раз делились своими чувствами, мол, страшно идти на войну, вдруг, убьют. Зато сам он был настроен оптимистично: «Чего бояться?! Вот, я летчиком буду! С парашютом прыгать научусь!». И тут же демонстрировал свой прыжок с русской печки вниз головой, при этом ловко вставал на руки и вновь переворачивался на ноги.

Заменив взрослых на полях в колхозе, парень заработал несколько мешков пшена, которые бережно расходовали в семье до конца войны.

Повестка пришла в их дом, когда Николаю было 17. Он, и правда, попал в летное училище. Когда новобранцев везли на фронт, эшелон остановился в Новосибирске, и Николай, узнав, что поезд здесь будет стоять долго, отпросился в увольнение, чтобы повидать маму.

Доехал до Ояша, а там пешком до деревни. Пришел измотанный, голодный и очень худой. Анна Михайловна истопила для сыночка баню, накормила и в дорогу туесок с едой на первое время собрала.

Утром рано встала и пошла на конный двор за лошадью, чтобы отвезти Колю на станцию. О чем она думала, пока везла сына? О многом: о том, как он появился на свет, как впервые сказал «мама», как пошел и… как быстро он вырос. А что впереди ждет ее кровинку – неизвестно… С такими думами и проводила она сыночка в дальний путь. И с надеждой, что он придет домой. Шел 1944 год.

На эшелон Николай опоздал и таких, как он, было несколько человек. Пришли все к коменданту. Было решено из них сформировать диверсионную группу. На втором задании наш земляк был тяжело ранен – осколком разорвало грудь. При этом Николай еще сутки жил, не теряя сознания. Узнать, что с ефрейтора его повысили до младшего сержанта, Николаю было не суждено…

Земля ушла у матери из-под ног, когда она получила похоронку. Не дождалась… Несколько позже однополчанин Николая прислал письмо, в котором рассказал, каким отзывчивым, верным и надежным другом был Коля. Похоронка и это письмо до сих пор хранятся в семейном архиве.

Закончилась война, вернулся Влас Лукич. В семье родился Владимир, но боль матери не становилась меньше: материнское сердце не могло успокоиться, не ведая, где похоронен ее ребенок.

И сам Владимир рос с благоговением перед братом и огромной любовью к нему, хоть и не видел его никогда.

Он места себе не находил от эмоций, когда с дочкой Олесей и внуками ехал на могилу к брату. В Тверь. Это был 2018 год.

…Они остановились в гостинице и сразу пошли в военкомат, где им объяснили, как добраться до памятника погибшим в Великую Отечественную войну воинам. Ранним утром вызвали такси, водитель которого проникся историей семьи и рассказал, что во время войны здесь стояло почти 60 полевых госпиталей, что раненых хоронили недалеко.

— Место удивительное – нетронутый сосновый бор, вокруг которого много новостроек. Мы метров сто прошли по тропинке к большому холму – братской могиле, где покоится и мой брат. Я привез ему щепотку родной земли, памятную ленту с надписью: «От земляков…».

Я рассказал брату о том, как мы жили и живем, как много о нем рассказывала мама. Рядом со мной стояли мои дети и внуки. Они родились под мирным небом, но ради этого мой брат в 1944-м отдал свою жизнь. Как нам не быть ему и всем нашим воинам благодарными, как не склонить перед ними колени? Они будут в нашей памяти, в памяти наших детей, внуков, правнуков всегда!

Владимир Власович счастлив: он смог выполнить мамину просьбу и свой долг младшего брата перед старшим. Будто камень с души снял… Чуть позже, после поездки, он увидел во сне маму. Она улыбалась. На душе стало еще светлей.

78 лет прошло со дня Победы. А люди до сих пор ищут своих родных. За каждой фамилией и именем – жизнь, которая оборвалась от вражеской пули или снаряда. Но мы, поколение победителей, будем помнить поименно каждого и кланяться низко каждому! Мы – наследники Победы! Мы –  победители!

Марина Евгеньева